Распятие, 1555
Взятие Христа под стражу, 1575

	Распятие, 1558
	Бичевание Христа, 1560

Когда Тициан возвратился из Феррары домой в Венецию, в колыбели уже плакал второй сын, которого успели окрестить и назвать Орацио.
Однако Чечилия занемогла. Исхудавшая, с застывшим в глазах страхом, она лежала в постели.
Тициан, мельком взглянув на сына в руках кормилицы, бросился к жене и осторожно присел на ее постель. Она в отчаянии стиснула его большую руку. Подошел Франческо и сказал, что наблюдавший за ней хирург Маньо рекомендовал длительный отдых, так как во время родов произошла большая потеря крови.
При этих словах лицо женщины ничуть не изменилось, только по щекам потекли слезы.
- Вы рады мне? - спросил Тициан хриплым от волнения голосом.
Чечилия не могла говорить. Она глазами пыталась сказать ему, что бесконечно счастлива видеть его рядом с собой. За детей ей не было страшно, она знала, что мальчики вырастут добрыми христианами и Помпонио составит гордость семейства Вечеллио. Всевидящий и всезнающий отец малыша научит его жизненной премудрости и убережет от невзгод.
Тициан ласково провел рукой по ее лицу и осторожно встал.
- Франческо, - сказал он, выйдя в соседнюю комнату, - скажите: что с Чечилией? Ее лицо меня пугает.
- Она едва не умерла, - ответил тот печально. - Повитуха спасла и ее и ребенка. Потом уж прибежал Маньо. Она была без сознания три дня, а теперь, похоже, кризис миновал. Молодая, должна поправиться. Я сказал ей, как подлечитесь, отправлю вас в Пьеве. Там дело быстро пойдет на поправку. А она - ни в какую. В Пьеве, говорит, ни за что не возвращусь.
- С чего это она вдруг не хочет? - спросил Тициан и тут же прикусил язык догадавшись.
Он представил себе лица родных, когда они увидят ее с вещами: Грегорио, Ореола и Катерина смотрят с балкона, как она стоит на улице, не решаясь ступить на порог. Значит, недостойно вела себя в доме Вечеллио в Венеции.
- Спросите у Маньо, - посоветовал Фртческо. - Он точно скажет, что и как.
Тициан привел врача домой, чтобы вновь осмотрел роженицу. Доктор был немногословен и явно не обладал той внутренней жизненной силой, которая передается от врача пациенту с верой в выздоровление и которая в свое время спасла Тициана. Ослабевшая и усталая Чечилия слушала его слова, робея при виде стольких людей вокруг своей постели.
Тициан отказался от ужина и ушел к себе в комнату, куда доносились грузные шаги кормилицы и беспрерывный плач новорожденного. Возвратившийся из церкви Франческо в последний раз перед отходом ко сну обошел весь дом, заглянул к Чечилии и тоже удалился к себе.
На соседней площади царило веселье: надрывалась дудка, ее перебивали куплеты; взрывы смеха раздавались то далеко, то совсем рядом. Хохочущая толпа с топотом носилась по близлежащим улицам и вновь выбегала на площадь. Кто-то горланил песню, потом снова дудка и опять глупые куплеты.
Звуки дудки отчетливо раздавались в вечернем квартале. Пение неожиданно прервалось. «Он угощает, угощает!» - послышался тонкий отчаянно-веселый голос.
Тициан был решительно настроен сделать все, чтобы Чечилия возвратилась в Кадоре замужней женщиной, высоко держа голову. Он знал, как нужно поговорить с Франческо, и даже представлял себе, что тот скажет в ответ. «Я намерен жениться на Чечилии, потому что имею от нее двоих детей, которых надлежит узаконить. Она из нашего дома, честная женщина». «Я удивлен, - ответит ему Франческо, - что вы ждете столько времени. Это ваш долг, и давно пора его исполнить».
Он встал. Пройдя по коридору, заглянул в ее комнату: Чечилия спала, не погасив свечу. На цыпочках, чтобы не шуметь, наощупь, в темноте он добрался до комнаты брата и тихонько постучался в дверь.

стр 1 » стр 2 » стр 3 » стр 4 » стр 5 » стр 6 »

Рекомендуемые сайты:

• 

Никола Поцца. "Биографическое исследование жизни и творчества Тициана Вечелио". Содержание