Распятие, 1555
|
|
Взятие Христа
под стражу, 1575
|
|
|
Распятие, 1558
|
|
|
|
Бичевание
Христа, 1560
|
Никола Поцца. "Тициан Вечеллио"
Женитьба Тициана
Он медленно перекладывал бумаги в поисках перовых набросков к «Битве при Кадоре». Их нужно было обязательно найти, чтобы отнести во дворец и тем самым заткнуть рот сановным мудрецам.
На глаза попались два сделанных в спешке наброска. А вот и римская папка с зарисовками Бастьяно Лучани с фресок Рафаэля. Он усмехнулся, вспомнив о нерадивости друга, который специально пошел учиться, чтобы сделавшись священником, добиться от папы Климента пенсии и не работать. Смысл жизни Бастьяно Лучани видел не в живописи, к которой, кстати, имел большие способности, а в сплетнях и интригах двора, в изысканных блюдах, спектаклях и смуглых женщинах.
Тициан поднял глаза на Франческо и, увидя, что тот принес ему папку с рисунками для дожеской капеллы, отмахнулся с досадой и раздражением.
- Я понимаю, вы еще нездоровы, - тихо промолвил брат, - но работу необходимо закончить до наступления зимы. Не следует гневить дожа.
Тициан встал с кресла и твердо сказал:
- Пошли смотреть место. Они надели плащи и вышли.
На улице потеплело, стояла мягкая солнечная погода.
Капеллу дожа расписала вся мастерская единым духом в течение октября. На полукружии свода поверх алтаря была изображена Мадонна; возле нее с одной стороны - святой Николай, а с другой - коленопреклоненный дож со своей собачкой у ног. На пилястрах расположились изображения четырех евангелистов, а над дверью - еще раз - святой апостол Марк, который пишет Евангелие, сидя на спине у льва.
В целом роспись капеллы была закончена, и Тициан намеревался поручить Франческо доработку отдельных мелочей, когда вдруг новый приступ болезни сразил его.
Франческо с тревогой всматривался в посеревшее лицо брата, видел лихорадочный блеск его глаз и обметанные жаром губы. Тициан выглядел постаревшим на десять лет.
Заходили справиться о его здоровье друзья и знакомые. Наведался даже Тебальди с сердечным приветом от своего герцога. Истинной причиной его появления было другое: он вбил себе в голову, что Тициан - мнимый больной, а его пресловутая болезнь - всего лишь удобный предлог не работать над заказами, и мечтал донести об этом в послании своему господину. Франческо каким-то шестым чувством уловил недоброе в намерениях посла
и впустил его в комнату брата к самой постели, чтобы он своими глазами увидел метавшегося в бреду художника.
В вынужденном заточении Тициан страдал, словно волк на цепи. Несколько раз он, решительно поднявшись, направлялся в соседнюю комнату, где была мастерская, и брался за кисть, но вскоре в изнеможении возвращался к постели и падал на нее как подкошенный.
Как-то утром он позвал к себе Чечилию.
- Мне уже лучше, - сказал он слабым голосом и добавил: - Налейте-ка мне моего вина.
Она прибежала с вином, и он, отхлебнув глоток из стакана, сказал, что вскоре начнет новую картину, где рядом с Мадонной изобразит женщину, поддерживающую младенца, и что этой женщиной будет она, Чечилия. В траве у ног Мадонны поместится корзинка для рукоделия, а чуть поодаль - белый кролик как символ чистоты и смирения.
Всю зиму не прекращались снежные бури; к концу года ударил мороз и заковал в панцирь весь канал Джудекки, так что можно было по льду переходить с одного берега на другой.
Однажды поутру в мастерскую к Тициану зашел Бастьяно Лучани, который незадолго до того приехал из Рима и привез с собой целый ворох последних новостей о дворе папы Климента. Лучани, прослышав о болезни друга, желал непременно взглянуть на него.
- Не спрашивайте меня о Риме, - сказал он в ответ на первый же вопрос истосковавшегося по новостям Тициана, глядя на его осунувшееся лицо. - Вот уже несколько дней я чувствую себя, как в раю. В Венеции праздник.
- Какой праздник? - удивился Тициан.
- Как какой? Карнавал! Сегодня с труппой Ортолани мы давали во дворце представление для дожа. Потом отправились веселиться к сьеру Марко Молино. Представляете зрелище, когда наша компания высыпала на площадь перед дворцом. Все в бархатных одеждах с пышными рукавами из голубого и красного шелка, в капюшонах и беретах, с длинными приставными носами.
Такие смешные носы! Я был в монашеской одежде, всех благословлял и раздавал женщинам отпущение грехов.
Наши синьоры привели с собой своих крестьян, которые несли факелы и освещали нам дорогу.
стр 1 »
стр 2 »
стр 3 »
стр 4 »
стр 5 »
стр 6 »
|
