Распятие, 1555
Взятие Христа под стражу, 1575

	Распятие, 1558
	Бичевание Христа, 1560

Анджело Беолько по прозвищу Рудзанте, любимец молодежи, представлявший вместе с Нюей и Менато в дворцовых залах и садах Венеции комедии из крестьянской жизни, был опытным и искушенным лицедеем. Так утверждали знатоки, видевшие его на сцене. К тому же достаточно было повстречать его где-нибудь за кулисами или услышать, как он судит о Максимилиане Христианнейшем, о французах и Людовике XII - словом, о Камбрейской войне, залившей кровью поля Республики, - чтобы тут же принять его за человека, который сам побывал во всех переделках, учился в университете и брал уроки у мастеров риторики.
Рудзанте очутился в Венеции с помощью друзей Альвизе Корнаро, щедрого мецената, имевшего не только особняк, но и театр в Падуе в двух шагах от собора. Во дворе, перед портиком, Рудзанте со своей труппой показывал фарсы, свадебные сюжеты, любовные интриги, похождения обманутых мужей. Вместе с Менато он поставил «Реплики солдата, возвратившегося домой после поражения в битве при Гьярдадде». Рассказывая о выпавших на его долю злоключениях, солдат, по сути дела, говорил о Венеции.
Друзья Рудзанте отыскали для него в Каннареджо, неподалеку от церкви Мадонна дель Орто, большое помещение. Здесь он стал репетировать свои диалоги. Попутно высмеивал момарии, вроде «Ясона и золотого руна», и прочие зрелища, которые показывала во дворце Фоскари труппа делла Кальца; издевался над «Гибелью Лаокоона и его сыновей». В те дни он готовил постановку комедии о хорошенькой пастушке, которая по расчету соблазняет важного синьора Андронико и убегает к нему из родного дома. Действие происходит в тяжкие месяцы войны с немцами, союзниками Максимилиана.
В Венеции, казалось, вновь наступили времена, подобные тем, когда Кереа исполнял «Азинарию» в доме Липпомано на Мурано или когда на Джудекке гремели празднества по случаю свадьбы Контарини. Возрождалась высокая страсть венецианцев к театру. Вернувшаяся с войны молодежь учреждала театральные товарищества делла Кальца, и представления шли даже по-латыни; однако латынь была роскошью, доступной немногим образованным людям. В большинстве случаев зрители предпочитали простонародные комедии на родном, понятном всем языке.
Во время карнавала 1520 года - теплой зимой, что редко случалось в Венеции, - Тициан и его брат Франческо были приглашены на спектакль в дом Валерио и Паолины Цуккато, где художники мозаичисты из собора Сан Марко, друзья актера Дзуана Поло, люди с большой фантазией, соорудили в садовом портике настоящую сцену и прекрасные декорации, изображавшие городскую площадь с домом, лавкой, трактиром и башней. Идея создать театр принадлежала Валерио, который сам исполнял одну из ролей в спектакле вместе с Дзуаном Поло, Тонином дель Балло и двумя мозаичистами. Однако душой комедии была Паолина. Неистощимая на выдумку и мастерски владевшая падуанским диалектом, она с чарующей легкостью изображала пылкую любовь к старому и скупому мажордому, вытягивая из него подарки. Сцена, в которой раскрывается интрига, когда старого скупердяя, переодетого в военную форму, палками изгоняют из трактира, завершалась такой сентенцией:

«Безумный пыл, безудержные ласки
Для юных только, а для старцев - сказки
На склоне дряхлых лет,
Когда надежды нет
На праздник - были бы силы
Добраться до могилы».

Фарс очень понравился Тициану, он хохотал и аплодировал актерам. Однако Франческо, до глубины души пораженный сценической правдой и грубым языком спектакля, сидел молча и отчужденно. После спектакля за ужином он едва притронулся к пище и лишь слегка пригубил вино. В ответ на недоуменный вопрос брата, почему он не веселится вместе со всеми, Франческо промолчал. Но когда возвращались безлюдными улочками домой, он заявил, что подобные развлечения не для него. И после представления в доме Цуккато больше никогда уже не появлялся в залах и садах, где показывали фарсы или момарии.
Тициана же эти спектакли приводили в восторг. Он мечтал познакомиться с Рудзанте и ради этого возобновил дружеские отношения с друзьями Джорджоне: Джироламо Марчелло, Габриэлем Вендрамином, Соранцо и Таддео Контарини. Они вспоминали сюжет, изображенный на сундуке для приданого семейства Приули и сцену для постановки «Орфея и Евридики». От них Тициану стало известно, что в доме Пезаро готовится празднество и что Рудзанте покажет там «Реплики солдата». Будучи другом Пезаро, он раздобыл приглашение на репетицию спектакля и явился в Каннареджо на сей раз в сопровождении Себастьяно Лучани, любимца папских священников, который только что приехал из Рима и привез ему новые рисунки работ Рафаэля.

стр 1 » стр 2 » стр 3 » стр 4 » стр 5 » стр 6 » стр 7 » стр 8 » стр 9 »

Рекомендуемые сайты:

• 

Никола Поцца. "Биографическое исследование жизни и творчества Тициана Вечелио". Содержание